В.И. Шеремет

«Потёмкинская деревня». Архивное востоковедение против рефлексивного мифа

Миф-образ «потёмкинской деревни» не нуждается в разъяснении уже более двух столетий. Абсолютная проверяемость данного мифа на генетические корни и его чужеродность (о чём см. ниже) за два века фактически не подверглись ни хронологической, ни смысловой транс­формации – адаптации.

Архивное востоковедение, раскрытию (формированию при­нципов) которого было посвящено немало докладов и материалов предшествующей конференции (2008 г.), есть один из реальных и действенных методов преодоления мифов, деформирующих исто­рическую память, и тем особенно опасных для переходного обще­ства России.

Первые упоминания о «потёмкинских деревнях» содержатся в оценках триумфальной поездки Екатерины II через Юг России в при­соединенный в 1783 г. Крым (январь – июль 1787 г.). Они прозвуча­ли из уст злейших врагов светлейшего князя Г.А. Потёмкина и его планов мирного освоения Причерноморья. Это были президент Ком-мерц-коллегии А.Р. Воронцов; его брат – русский посол в Лондоне С.Р. Воронцов; управляющий Дворянским и Заёмным государствен­ными банками П.В. Завадовский; княгиня Е.Р. Дашкова (Академия наук); генерал-губернатор Малороссии П.А. Румянцев и другие; за­рубежные враги учёту не поддаются. В их числе были и венценосные особы: Иосиф II (Священная Римская империя германской нации, чаще исследователи называют ее правителя австрийским императо­ром, хотя Австрия как государство появится на карте Европы только в 1806 г.); Станислав Август (Речь Посполитая, т.е. Польша), Густав III (Швеция).

Записи в путевых журналах Екатерины II (архивы) и заметки в мемуарах участников вояжа (как отечественных, так и зарубежных) позволяют судить о том, что злые шутки о «картонных кораблях» Севастополя и фокусах с одной-единственной жареной курицей на три-четыре деревни принадлежат (независимо друг от друга) Иоси­фу II и русским противникам Г.А. Потёмкина. Первый был недово­лен размахом «греческого проекта» Екатерины II и слабым, по мне­нию Вены, отпором Екатерины II халифатским идеям Абдул Хамида I. Вторые – масштабностью и успехами мирного освоения Россией Причерноморья.

«Документальность на европейском уровне» скепсису императора и злопыхательству русских недругов светлейшего придал посол Шве­ции в Стамбуле Г.Ю. фон Хейденстам. Целью посла было укрепление франко-турецко-шведского сотрудничества в Европе и на всем Ближ­нем Востоке ценой любого умаления России. В основе фальшивых донесений Хейденстама лежали слухи, поступившие в Стамбул из ок­ружения Иосифа II. Вскоре, всего через несколько месяцев, будет спро­воцирована очередная русско-турецкая война, а когда она завершится, погибнет сам Потёмкин…

Первыми, кто подтвердил подлинность поселений, укреплений, флота и т.д., были османские соглядатаи, наблюдавшие за августейшим вояжем, видимо, от днепровских порогов до Севастополя. Сведения о том, что разговоры о «потёмкинских деревнях» были всего лишь язви­тельными выпадами, подтверждают мемуары одного из членов свиты Иосифа II Шарля де Линя.

Так привлечение архивных свидетельств в сочетании с опублико­ванными источниками различного происхождения, прочитанных гла­зами специалиста по архивному востоковедению, позволяет раскрыть целевые установки пустого, но злого мифа.