Положение католичества и православия ВКЛ в работе «история литовского народа» теодора нарбута

В.И. Тубелевич

Во второй трети ХІХ века историческая наука находилась под строгим контролем российских властей. Однако интерес и любовь к прошлому своей родины привлекало внимание многих местных историков, стремившихся прославить историю своего края. Труды по данной теме писали И. Крашевский, И. Ярошевич, М. Балинский и многие другие. В этот ряд входит и Теодор Нарбут, труды которого приобрели широкую известность еще при жизни автора. Его творчество вызывало противоречивые оценки, но практически все ученые того времени пользовались материалами работ данного исследователя.

Сам Т. Нарбут по образованию был военным инженером, однако из-за контузии рано вышел в отставку. Только тогда он занялся историей, в «которой был самоучкой» [3, c. 90]. Теодор Нарбут активно занимался археологическими раскопками, собирал различные древние рукописи, среди которых нашел «Хронику Быховца», а также написал ряд исторических работ. Но вершиной его научной деятельности стало издание девятитомного труда «История литовского народа». В «Истории литовского народа» исследователь рассмотрел историю ВКЛ от его создания до конца правления Сигизмунда Августа.

Основателем Великого княжества Литовского был Миндовг, правление которого Теодор Нарбут высоко оценивал, называя его «лучшим монархом, который правил когда-либо Литвой и принесший ей огромную пользу» [5, c. 140]. Именно Миндовг начал присоединять к Литве земли русских княжеств, откуда начали проникать письменность, культура, ремесло, а также православная вера. Следовательно, исследователь признавал, что православие начало проникать на территорию ВКЛ раньше католичества. Однако, оценивая положительную роль русской культуры и религии в жизни литовского общества, Миндовг также стремился приобщить свое государство к западноевропейским ценностям. Доказательством этого стало его коронация и крещение по католическому обряду, тем самым, по мнению Т. Нарбута, правитель ВКЛ обезопасил свои границы от нападения крестоносцев и укрепил свою власть на подвластной ему территории.

Первая христианизация Литвы закончилась неудачей из-за сильных противоречий с орденом крестоносцев, хотя, как утверждал историк, сам Миндовг до конца жизни оставался христианином. Все эти меры по укреплению молодого государства, предпринятые основателем Великого княжества Литовского, показали возможность сосуществования и взаимоотношения католичества с православием.

Дальнейшие шаги по укреплению положения христиан в ВКЛ предпринял Гедимин, который присоединил к своей державе значительные территории со многими русскими городами, среди которых был Киев. Он утратил свое политическое значение, но оставался духовной столицей православных в Восточной Европе. Нарбут неоднократно подчеркивал, что основой успешного правления Гедимина было его уважение и полное сохранение традиций и культуры покоренных княжеств. Проводя такую же толерантную политику в отношении православной церкви, великий князь «старался добиться благосклонности и уважения русского народа, и такой цели он достиг» [5, c. 593]. Однако, по мнению исследователя, Гедимин не хотел признавать православие официальной религией в своем государстве, так как больше пользы видел от союза с католической церковью. Тем самым он укрепил бы авторитет ВКЛ, а также смог остановить экспансию рыцарских орденов, то есть преследовал те же цели, что и Миндовг.

В 1323 году Гедимин послал письмо к главе Ватикана, в котором выразил желание принять крест. В качестве доказательства данного решения он пригласил в столицу францисканских миссионеров, предоставив им различные привилегии и свободное вероисповедание. Все это показывало решимость намерений Гедимина христианизировать Литву. Но активное противодействие крестоносцев, которые лишались законного повода завоевания литовских земель, двойственная позиция папы римского заставили отменить принятое ранее решение Гедимина. Хотя активное проповедование католицизма францисканскими монахами в Вильно способствовало распространению западной ветви христианства.

Проанализировав правление Гедимина, Нарбут пришел к выводу, что оно было продолжением политики Миндовга. Это касалось и положения христианских конфессий, которым разрешалось свободное вероисповедание. Однако правители ВКЛ преследовали различные цели по отношению к религии. Если от православных жителей литовские князья перенимали язык и культуру, то в вопросах веры стремились принять католичество, войти в тесные связи с западноевропейскими державами и обезопасить свои границы от нападения рыцарских орденов. Последнее желание стало основной целью следующих правителей ВКЛ.

Ольгерд Гедиминович также предпринял ряд мер по укреплению связей с римской церковью, но окончательное крещение Литвы произошло при его сыне Ягайло в 1387 году, который женился на наследнице Королевства Польского Ядвиге и стал правителем двух государств. Католическая христианизация Литвы не изменила отношение правителей ВКЛ к подданным православной веры. Теодор Нарбут отрицал факт насильственного крещения русского населения Великого княжества Литовского. Исследователь предположил, что это могло касаться только коренных литвинов, которые «какой веры не были бы, или язычники, или христиане восточного исповедания, обязаны были принять католическую веру под строгим контролем; однако чтобы это обязательство распространялось на коренных русинов – этому нельзя верить» [6, c. 406-407].

Теодор Нарбут раскрыл в подробных чертах лишь конфликт киевского митрополита Фотия с великим князем Витовтом, который касался политики, а не религии. С середины XIII века укрепились связи киевских митрополитов с московскими князьями, а в 1381 году митрополит Киприан окончательно переехал в Москву, оставаясь при этом главою киевской митрополии. Он постоянно приезжал в свой приход в ВКЛ, поддерживая хорошие связи с Ягайло, а затем и с Витовтом. Однако после смерти Киприана новым митрополитом стал Фотий, который не навещал православные храмы в Великом княжестве Литовском и не занимался их нуждами, посылая лишь своих наместников для сбора налогов. Это вызвало негативную реакцию Витовта, который запретил митрополиту въезд и собирание доходов в свою пользу на территории ВКЛ. Великий князь решил образовать новую митрополию и посадить другого митрополита, несмотря на протесты Фотия и запрет константинопольского патриарха. После православного собора высшего духовенства в Новогрудке в 1415 году Витовт смог выполнить этот план, что привело «к четкому раздвоению русско-литовской православной церкви, что в толерантном государстве не было запрещено» [7, c. 345].

Исследователь, изучая положение православия в Великом княжестве Литовском, четко разделил данную проблему на два вопроса: политику великих князей по отношению к православной части населения и связи государства с самой церковью, фактически с митрополитами. Т. Нарбут неоднократно подчеркивал, что принятие католичества в Литве никак не отразилось на состоянии православных, потому что Ягайло и Витовт, несмотря на обязательство перед латинским духовенством крестить весь народ, не трогали русское население. Все правители ВКЛ до Сигизмунда Августа стремились сохранить равновесие между православием и католичеством, так как мирное сосуществование христианских конфессий было основой могущества Великого княжества Литовского. Историк положительно оценивал роль католической церкви в жизни общества ВКЛ того периода, считая, что она смогла познакомить население с культурными достижениями западноевропейской цивилизации. Подводя итоги, ученый доказывал, что «толерантность веками господствовало в Литве» [8, c. 467], при этом исследователь не упоминал межконфессиональные конфликты, которые происходили на территории Великого княжества Литовского.

Творчество Теодора Нарбута вызвало неоднозначную реакцию еще среди его современников. Археолог и историк А. Киркор, оценивая работу Нарбута, писал, что «в трудах этих видна основная цель: олицетворить великое назначение историка, то есть высказать истину, основанную на фактах, критике, соображении и совершенном беспристрастии» [2, c. 8]. Польский писатель И. Крашевский более критично оценивал Нарбута, видевшего в нем «заслуженного летописца, собравшего и обработавшего огромное количество материалов, но не историка» [3, c. VI]. Следует учесть, что Теодор Нарбут не был профессиональным историком, что отразилось на его работах. Он часто основывал свои концепции на догадках и легендарных мифах, не проверял достоверность найденных им источников, иногда подгонял факты под заранее разработанную концепцию. Фактически это означало, что он «представлял в 40-е годы ХІХ века уже «антикварное» направление в историографии» [1, c. 156]. Однако Теодор Нарбут являлся истинным патриотом своего родного края, который стремился оставить потомкам героическую историю своего народа. Все это позволяет поставить его в ряд выдающихся отечественных ученых ХІХ века.

ЛИТЕРАТУРА

1. Карев, Д.В. Белорусская и украинская историография конца XVIII – начала 20-х гг. XX века в процессе генезиса и развития национально-исторического сознания блорусов и украинцев / Д.В. Карев. – Вильнюс: ЕГУ, 2007. – 312 с.

2. Черты из истории и жизни литовского народа. – Вильно: в типографии Осипа Завадского, 1854. – 150 с.

3. B?achowska, K. Wiele historii jednego panstwa. Obraz dziej?w Wielkiego ksi?stwa Litewskiego do 1569 roku w uj?ciu historyk?w polskich, rosyjskich, ukrai?skich, litewskich i bia?oruskich w XIX wieku / K. B?achowska.- Warszawa: wydawnictwo Neriton, 2009. – 410 s.

4. Kraszewski, J.I. Litwa. Staro?ytne dzieje, ustawy, j?zyk, wiara i t. d. T. 2 / J.I. Kraszewski. – Warszawa: druk. S. Str?bskiego, 1850. – 440 s.

5. Narbutt, T. Dzieje narodu litewskego. T. 4 / T. Narbutt. – Wilno: Nakladem i drukiem Antoniego Marcinowskiego, 1838. – 628 s.

6. Narbutt, T. Dzieje narodu litewskego. T. 5 / T. Narbutt. – Wilno: Nakladem i drukiem Antoniego Marcinowskiego, 1839. – 625 s.

7. Narbutt, T. Dzieje narodu litewskego. T. 6 / T. Narbutt. – Wilno: Nakladem i drukiem Antoniego Marcinowskiego, 1839. – 566 s.

8. Narbutt, T. Dzieje narodu litewskego. T. 9 / T. Narbutt. – Wilno: Nakladem i drukiem Antoniego Marcinowskiego, 1841. – 492 s